Потерпевший не вспомнил, кого задерживал на Болотной, но узнал подсудимых

У самого активного подсудимого в «Деле двенадцати» обнаружился еще один потерпевший. Это тоже ОМОНовец, он рассказал, что Сергей Кривов бил его по рукам, а не просто толкнул или ударил один раз, как его коллегу. Жертва легко узнал четверых подсудимых, но не смог описать кого-либо из задержанных им 6 мая 2012 года — «слишком много времени прошло». Эта избирательность памяти ОМОНовца удивила защиту, но не суд. 

В четверг Замоскворецкий суд, а точнее адвокат Вячеслав Макаров (его вопросы заняли примерно 90% времени), приступил к допросу шестого из 53 потерпевших по делу о массовых беспорядках на Болотной площади — ОМОНовца  Александра Алгунова. Потерпевший рассказал, что во время беспорядков он и его товарищи подходили к демонстрантам — тех, кто себя плохо чувствовал, отводили в «безопасное место», а тех, кто плохо себя вел, — в автозак. Кривов, говорил боец, подрался с ним, но он демонстранта не задерживал.

6 мая 2012 года согласованная акция оппозиции переросла в столкновения с полицией, квалифицированные следствием как массовые беспорядки. Демонстранты винили в конфликте слишком плотное оцепление и провокаторов в масках, которым полиция не мешала, правоохранители утверждают, что дело в агрессии оппозиционных активистов, которые прорвали цепочку. Сейчас на скамье подсудимых 12 человек: Николая Кавказского, Леонида Ковязина и Владимира Акименкова обвиняют в участии в массовых беспорядках (ч.2 ст.212 УК, до восьми лет лишения свободы), Марию Баронову – в призывах к ним (ч.3 ст.212 УК, до двух лет лишения свободы), а остальных — Андрея Барабанова, Степана Зимина, Дениса Луцкевича, Ярослава Белоусова, Артема Савелова, Сергея Кривова, Александру Духанину и Алексея Полиховича – и в участии в массовых беспорядках, и в применении насилия в отношении представителей власти (ч.1 ст.318 УК, до пяти лет лишения свободы). 

В тот день Алгунов прибыл на Большой Каменный мост в районе 14:00-15:00 и пробыл там до 23:00. Во время прорыва оцепления на Малом Каменном мосту в 18:00 ОМОНовец находился в группе задержания. «Мы усилили цепочку отрядами ОМОНа, но это было недостаточно, толпа прорвала оцепление, и люди с криками и лозунгами побежали в сторону Большого Каменного моста, на что поступил приказ сдержать, ликвидировать прорыв цепочки», — сообщил потерпевший. Помимо сдерживания толпы он вместе с другими правоохранителями задержал четырех человек, но описать их не смог («слишком много времени прошло»), сообщил только, что все они были мужчинами.

Зато, отвечая на вопрос прокурора Натальи Костюк, узнает ли он кого-либо из подсудимых, сразу же указал на Сергея Кривова («нанес мне телесные повреждения»), назвав его по фамилии. По версии обвинения, Кривов вырвал у сержанта Алгунова дубинку и несколько раз кулаками ударил его по кистям рук, отчего у бойца появилась подкожная гематома — то есть синяки. Контакт с Кривовым оказался для Алгунова более травматическим, чем у его сослуживца лейтенанта Дениса Моисеева, которого демонстрант то ли толкнул, то ли ударил в плечо, чем вызвал у него дискомфорт и возмущение. По количеству жертв среди полицейских Кривов теперь лидирует в процессе по «Делу двенадцати», но не во всем «Болотном деле». Один из осужденных — Максим Лузянин (четыре с половиной года в колонии общего режима) — признался, что побил пятерых бойцов, одному из которых сколол эмаль на зубе.

Помимо своего обидчика, сержант Алгунов в четверг узнал Александру Духанину («эта девушка была в черном, камни кидала»), Марию Баронову («призыв был противодействовать нам, нашей работе») и, судя по всему, Дениса Луцкевича («бил сотрудников полиции руками и ногами») — по фамилии потерпевший его не назвал, сказал только «молодой человек со скрещенными руками в светлой футболке». Никто из подсудимых на это не отреагировал, и прокурор попросила их встать и представиться.

— Пусть обвинитель сошлется на норму закона, по которой она имеет право обращаться к подсудим с такой просьбой, — возразил адвокат Вадим Клювгант.

— Я категорически возражаю, только что он сказал, что плохо помнит, — начал протестовать адвокат Макаров.

— Процедура опознания в судебном заседании не предусмотрена, — поддержал адвокат Дмитрий Аграновский. — Если есть опознание на следствии – надо огласить, а в суде – нет.

Алгунов, как и допрошенные на этой неделе потерпевшие Кирилл Кувшинников и Герман Литвинов, уверенно заявил о провокаторах, которые призывали колонну митингующих, вставшую перед оцеплением ОМОНа на Малом Каменном мосту, прорываться к Кремлю: «Лозунги слышал – были «фашисты», «долой Путина», «Путин – вор». Были такие призывы «Давай на Красную площадь, «Давай на Кремль». Было ощущение, что кто-то заводит толпу на прорыв и взять Кремль», — поделился своими впечатлениями потерпевший.

После того как прокурор минут за 30 спросила все, что хотела, к допросу приступил Вячеслав Макаров, и больше в четверг никто из адвокатов никаких вопросов потерпевшему уже задать не смог. Адвоката интересовало все: где находился потерпевший, как, кого и почему задерживал в тот день, как располагалась цепочка ОМОНа на Малом Каменном мосту по отношению к Болотной набережной – параллельно или перпендикулярно. «Между вами и цепочкой [ОМОНа] были люди (до прорыва Алгунов стоял на Большом Каменном мосту в 100 метрах от цепочки, — «Право.Ru»)?», — вопрошал Макаров, а, получив отрицательный ответ, уточнил: «А сотрудники полиции?» «Прошу вести себя корректно, сотрудники полиции тоже люди», — возмутилась прокурор Костюк.

— А беспорядки вообще были 6 мая 2012 года или был прорыв? – спросил адвокат. Судья Наталия Никишина попросила скорректировать вопрос. — Вы под массовыми беспорядками понимаете массовое движение граждан? – подчинился защитник.

– Нет. Началось избиение сотрудников полиции, поджигания, зачинщики провоцировали людей лозунгами – «на Красную площадь», «Кремль возьмем». Иначе как массовыми беспорядками это не назовешь, — объяснил Алгунов. — В толпе были зачинщики, которые стали дестабилизировать обстановку на то, чтобы граждане прорвали оцепление и прорваться в сторону Красной площади, — повторил он чуть позже. По его словам, и камни в сотрудников полиции во время прорыва оцепления кидали тоже по команде.

— Что вы понимаете под «взять Кремль», как Бастилию что ли? – этот вопрос Макарова суд снял. — Вам самому не смешно, что граждане хотели пройти к Кремлю через Большой Каменный мост, учитывая, сколько там было сотрудников и [поливальной] техники?

— Вы устраиваете шоу, вернитесь к предмету, — оборвала его судья.

Защита настаивает, что полиция не выпускала участников акции, прорвавших оцепление под нажимом все прибывавшей толпы, ни к месту митинга, ни куда-либо еще, часть же вырвавшихся из оцепления задерживали. Однако Алгунов в суде заявил об обратном: «Сотрудники полиции, наоборот, вытаскивали людей, которым плохо становилось, никто [из них] не хотел никому сделать плохо, брали за руки, выводили в безопасное место» и в автозаки этих людей, по его словам, никто не забирал. «Зачем ему а автозак, если ему плохо?» — удивлялся Алгунов. По его словам, полицейские задерживали только тех, кто на них нападал, сами при этом первыми силу не применяли.

— Вы это так и видели, что сотрудники полиции просто стояли? Т.е. митингующий, набравшись наглости, подходил к цепочке спокойно стоящих сотрудников полиции? – спросил Макаров. Суд снял вопрос.

Адвокат попросил Алгунова все же припомнить хотя бы одно задержание – первое, «первый всегда запоминается», — увещевал защитник, и когда тот начал рассказывать про задержание некоего молодого человека, засыпал его уточняющими вопросами: «Этот молодой человек, [как вы говорите], набросился на толпу полицейских достаточно нагло и дерзко и избивал их в толпе полицейских, а когда появились вы [с напарником] – вам он всего лишь вяло сопротивляется — вам не показалось это странным?» Этот вопрос суд тоже снял.

Если не считать нервной реакции участников процесса и зрителей на дотошный допрос Макарова, в целом заседание до определенного момента проходило спокойно, но примерно в 17:30 двое человек решили развернуть транспарант в зале, чтобы поздравить подсудимого Алексея Полиховича с днем рождения. Транспарант никто так и не увидел, зато их быстро вывели из зала судебные приставы.

— На этой удручающей ноте публика может покинуть зал. Заседание окончено, осталось решить технические моменты, — раздраженно заявила судья (зрителей начали выводить из зала), после чего поинтересовалась у Макарова, сколько у него еще осталось вопросов.

— Чуть больше, чем было задано, — невозмутимо ответил тот.

— Допросы проходят в виде шоу, с середины сентября я готова перейти на ежедневный график [сейчас слушания идут три раза в неделю, — «Право.Ru»], — пригрозила судья и перенесла допрос потерпевшего на вторник.