Если главной целью сделки, которую вы заключаете, является не то, что написано в договоре, а что-то другое, то это может стать основанием для признания ее ничтожной. «РБК Pro» изучил последнюю судебную практику признания сделок притворными или мнимыми
Много лет притворство при совершении сделок было практически нормой российского делового оборота. С помощью притворства экономили на налогах, в других случаях несколько притворных составляющих крупной сделки защищали интересы одной стороны от злоупотреблений другой — в общем, этот инструмент широко использовали корпоративные структуры крупных холдингов и бизнес-группы. Однако стоило судам начать отходить от формализма и вдумываться в детали, как все эти сделки оказались под угрозой уничтожения, а их стороны — в зоне риска потери собственности.
Ст. 170 ГК РФ. Недействительность мнимой и притворной сделок
Мнимая сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.
Притворная сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.
«РБК Pro» изучил последние (за восемь месяцев 2019 года) дела, в которых арбитражные суды России применяли на практике ст. 170 ГК РФ. За этот период в поле нашего зрения попали 13 сделок на общую сумму 1,758 млрд руб. Мы выбрали из них самые интересные.
Кейс 1. И никакой химии!
ООО «ТехноХимРеагент», челябинский дистрибьютор химических реагентов для закрытых систем охлаждения Puro Tech, в 2016 году заключил с ИП Еленой Гатиной два договора на оказание услуг по «очистке и химической обработке» веществ. Согласно им она обязалась «перерабатывать, расфасовывать и упаковывать» химические вещества Puro Tech всей продуктовой линейки предприятия (17 наименований) перед их продажей потребителям. За полтора года Гатина получила от ООО по этим договорам 159 млн руб. Однако в 2017 году гендиректор компании был досрочно снят с должности, а его преемник объявил договоры с ИП притворными сделками.
Как заявили в суде юристы компании, по этим договорам не проводилось никакой «очистки и химической обработки», даже минимальной «расфасовки и упаковки» веществ Puro Tech (собственно, их привозят в РФ расфасованными, упакованными и готовыми к употреблению), а производился исключительно вывод денежных средств. Химические реагенты упомянутой торговой марки производят два завода: один (правообладатель ТМ) в Запорожье (Украина), второй в Гродно (Белоруссия). «ТехноХимРеагент» лишь импортирует и продает реагенты на территории РФ.
В суде экспертиза показала, что какой-либо добавленной стоимости для продукции, изготовленной в результате переработки, не появлялось. Суд признал оба договора притворными, взыскал с ИП 162 млн руб., а истец направил собранные материалы в полицию, которая возбудила уголовное дело о мошенничестве в виде вывода денег из компании.
Кейс 2. Братское всепрощение
Братья Александр и Сергей Дьяковы из Красноярска много лет владели местной сетью из 28 АЗС «Магнат-РД» (брат Александр был также местным депутатом). В последние годы у небольших топливных компаний дела шли не лучшим образом, и братья решили продать бизнес. Но в структуре активов и пассивов холдинга была неприятная строка: еще в 2008 году ООО «Свет», принадлежащее Сергею Дьякову, задолжало 205 млн руб. компании «Магнат-РД» Александра Дьякова. Чтобы не отдавать это обязательство в чужие руки, братья сделали несколько, можно сказать, элегантных ходов:
14 сентября 2016 года «Магнат-РД» в лице директора Александра Дьякова купил 100% ООО «Свет» у Сергея Дьякова за 99 тыс. руб.;
27 сентября «Магнат-РД» на правах материнской компании заключил с «дочкой» соглашение о прощении долга (указав в документе, что делается это с целью «увеличения чистых активов»);
30 сентября Сергей Дьяков выкупил очищенную от долгов компанию «Свет» обратно за те же 99 тыс. руб. И в тот же день состоялась долгожданная продажа ООО «Магнат-РД» рыночному покупателю — компании «Регион Нефтетрейд».
Новые собственники топливной компании в 2018 году оспорили эту цепочку сделок как притворную. Они заявили, что продажа и последующий выкуп «Света» были сделаны исключительно с целью придания видимой законности соглашению о прощении долга. Потому что, когда холдинг прощает долг своей «дочке», это теоретически может квалифицироваться как «увеличение чистых активов», а вот когда прощает долг формально не связанная структура — это уже вызывает вопросы. В результате, отметили юристы «Магнат-РД», активы компании в течение одного месяца уменьшились на 205 млн руб., что, конечно, не могло понравиться ее покупателям. Суд удовлетворил иск, признал указанные сделки притворными и восстановил обязательства ООО «Свет» перед ООО «Магнат-РД» на всю «прощенную» сумму.
Владимир Полуянов, партнер «Апелляционного центра»
«Мне кажется, наши правоприменители, когда предъявляют жесткие требования к аффилированным лицам, почему-то забывают о возможности пользоваться этими правилами в другую сторону. Если ты реально хочешь продать действующую компанию, тебе сложно найти покупателя, пока ты не разрулишь внутренние взаимные обязательства твоих компаний. Люди вот попытались разрулить таким способом — и получили обвинение в притворстве и теперь должны своему покупателю. А вот если бы они хотели кинуть покупателя, они бы оставили все как есть и просто обанкротили бы фирму-должника. В современной судебной практике взыскать долг, возникший из правоотношений двух аффилированных лиц, практически нереально».
Кейс 3. Я подарю тебе отель…
Юристы холдинга Novaport Романа Троценко, управляющего новосибирским аэропортом Толмачево, доказывают притворность целой серии сделок, в результате которых 70% долей ООО «Финансаэрогрупп» (владеет отелем Skyport, расположенным в аэропорту) досталось компании «Скайпорт инвест групп», контролируемой топ-менеджерами воздушной гавани. Изначально эта доля принадлежала супруге бывшего гендиректора аэропорта Толмачево Алексея Чертенкова Ларисе, а 30% принадлежало «Новапорту». Однако в 2014–2016 годах Лариса Чертенкова подарила свои доли мужу и еще нескольким физлицам, которые затем внесли их в уставный капитал ООО «Скайпорт инвест групп». Эту последовательность сделок «Новапорт» и оспорил в суде, заявив о своем преимущественном праве выкупа отчуждаемых долей общества.
Как заявили в суде юристы «Новапорта», сделки дарения и внесения в уставный капитал новой «дочки» долей «Финансаэрогрупп» заключались притворно: их реальной целью было прикрытие договоров купли-продажи долей ООО между четой Чертенковых и тремя их новыми бизнес-партнерами: Ольгой Сиппель, Александром Ефросининым и Еленой Петуховой. За это притворство «Новапорт» потребовал перевести на него права и обязанности покупателя по этим «фактически заключенным договорам купли-продажи» и перевести на истца все 70% долей «Финансаэрогрупп». Дело еще рассматривается в первой инстанции.
Дарья Борисова, партнер «Григорьев и партнеры»
«Законом об ООО предусмотрены два варианта защиты от перехода доли третьим лицам. Первый — это преимущественное право на выкуп доли другим участником, а второй — обязательное согласие иных участников ООО на любое отчуждение доли. Но этот вариант надо специально прописать в уставе общества. Если же устав типовой, то в нем обычно формулировка именно такая: преимущественное право выкупа доли. А оно работает только при купле-продаже долей третьими лицами. Если же договор отчуждения не связан с куплей-продажей, то правило не работает. И в данном случае, скорее всего, был стандартный устав ООО, где прописано преимущественное право выкупа. Наиболее ярким, простым и распространенным методом обхода этого права является дарение. Если ты даришь, это безвозмездная сделка, предлагать нечего. Соответственно, и право выкупа не работает. И тактика оспаривания такой сделки тоже вполне логична: если мы видим, что все одаренные долями внесли эти доли в уставный капитал общего ООО, даты и другие действия между собой коррелируются, то, конечно же, можно рассуждать о притворности такой сделки. И доказывать, что она совершена именно для прикрытия договора купли-продажи, по которому работает преимущественное право выкупа. Главный вопрос у суда здесь будет: была ли цель именно дарение или в сделках преследуется коммерческий интерес? Если будет установлено, что, например, продавцу доли хочется и денег получить, и не дать «партнеру» усилить свои позиции в капитале, то есть основания для отмены сделки».
Кейс 4. Долг цессией красен
Притворным Арбитражный суд Калининградской области признал договор цессии, по которому ООО «Улита» уступило ООО «Клеома» права требования к ООО «СДС» на сумму 127 млн руб. Как заявили в суде юристы истца, под видом цессии произошла фактически безвозмездная передача денежных средств от «Клеомы» к «Улите»: права требования были оплачены по номиналу, хотя на момент сделки уже было известно, что должник — ООО «СДС» — банкрот. Таким образом, «действительная воля сторон была направлена на дарение денежных средств, составляющих разницу между действительной стоимостью отчуждаемого права требования и стоимостью по договору».
Юристы «Улиты» в суде возражали, что сделка была одобрена в установленном законом порядке. Однако пока суд рассматривал это дело, как раз прошли торги, на которых было продано все имущество ООО «СДС», от которых в конкурсную массу поступило 24,7 млн руб. при долгах более чем на 200 млн руб. «При таких обстоятельствах следует вывод, что ООО «Клеома» не удастся взыскать с ООО «СДС» размер задолженности в полном объеме», — заключил суд и сделал вывод, что стороны спорной сделки «не могли не осознавать, что реальная стоимость уступаемого права требования многократно ниже указанной в договоре». И признал цессию ничтожной сделкой.
Кейс 5. Вексель в аренду
Предприниматели Ирина Белова и Юрий Коломиец из Московской области в 2015 году заключили необычный договор — договор аренды простого векселя ООО «Первая региональная финансово-инвестиционная компания» (ПРФИК) номиналом 1 млрд руб. По этому договору Ирина Белова получила вексель во временное пользование и обязалась платить за него арендную плату. При этом договор предусматривал «целевое использование объекта аренды» — внесение векселя в уставный капитал ООО «Алина». Ирина Белова внесла вексель в капитал, получив в «Алине» 99,995%, а затем стала перечислять Юрию Коломийцу «арендную плату». Но, внеся несколько платежей на общую сумму 18 млн руб., она отказалась платить. Тем временем в мае 2018 года «Алина» обанкротилась, вексель «арендодателю» возвращен не был, и контрагенты по договору «аренды» оказались в суде. Ирина Белова подала иск о признании договора аренды векселя притворной сделкой и потребовала назад уплаченные ею 18 млн. Юрий Коломиец во встречном иске заявил, что аренда действительно была притворной, она прикрывала договор купли-продажи простого векселя. И поэтому Белова, дескать, должна ему 2,3 млрд руб.: 1,3 млрд руб. стоимости векселя с процентами, а также 1 млрд руб. неустойки за неисполнение обязательств. Однако суд, признав абсолютно очевидную ничтожность (и даже абсурдность) договора аренды простого векселя, отказал обеим сторонам в их денежных исках, решив, что притворная сделка прикрывала договор купли-продажи «с целью уклонения от налогов».
Кейс 6. Инвестиции по-башкирски
Арбитражный суд Башкортостана нашел признаки притворности в серии сделок между республиканским ГУП «Управление административного заказчика» (УАЗ) и двумя ООО: «СУ-10» и «Мелеузовский элеватор». Как выяснила местная прокуратура, в 2015 году руководство госпредприятия заключило цепочку сделок с целью выведения земельных участков из госсобственности:
внесло имевшиеся у него в хозяйственном ведении участки земли в Уфе в уставный капитал нового ООО «Строительные инвестиции» «с целью реализации инвестиционных проектов»;
новая «дочка» ГУПа взяла заем 6,1 млн руб. у частного ООО «Служба заказчика СУ-10»;
на эти деньги «Строительные инвестиции» оформили все внесенные в капитал участки в собственность, а затем купили у правительства Башкортостана еще два участка в Уфе — под строительство лечебно-диагностического центра;
назначение всех находившихся на балансе ООО участков сменилось на жилое;
башкирское правительство разрешило ГУПу — «с целью погашения займа» — отдать участки СУ-10. Так как участки оказались дороже, чем сумма долга, с компанией был заключен договор, по которому она обязалась инвестировать разницу в строительство домов на других участках «Строительных инвестиций»;
СУ-10 построила дома, но затраты на них оказались больше, чем было предусмотрено договором, поэтому в качестве «компенсации» и все остальные участки были переданы ей в собственность.
Таким образом, решила прокуратура, все эти сделки были совершены с целью обхода закона о приватизации, по которому переход госсобственности в частные руки возможен только на открытых торгах. Суд признал их притворными и ничтожными.
Кейс 7. Притворный парк
Похожую схему — с внесением в уставный капитал дочернего ООО государственных земельных участков — признал притворной Арбитражный суд Самарской области. Дело было в городе Тольятти, где Самарский фонд жилья и ипотеки (принадлежит правительству области) создал ООО «Приморский парк» в партнерстве с двумя местными частными компаниями: ООО «УК «Росразвитие Сибирь» и ООО «Сибирское песчаное карьероуправление». Госфонд внес в уставный капитал земельные участки общей площадью около 63 га под жилую застройку, получив 50% ООО. Компании должны были внести в общей сложности около 220 млн руб. за свои 50%, но вместо этого внесли права аренды на другие участки общей площадью 27 га, оценив эти права в ту же стоимость. Однако в 2018 году самарские чиновники оспорили все сделки с участками, заявив, что они в своей совокупности прикрывают одну большую сделку по отчуждению 63 га государственной земли под жилую застройку без аукционов. Суд признал сделки по внесению участков в капитал ООО ничтожными и вернул все участки обратно их вносителям.
Кейс 8. Притворились, что договорились
Притворными Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленобласти признал сделки, заключенные между совладельцами группы «Петербургские отели» Александром Терентьевым и Виктором Прокопцовым, когда они договорились поделить свой многомиллиардный бизнес. Два предпринимателя поссорились на фоне проблем с налоговой. Осенью 2016 года они встретились в лобби-баре принадлежащего им отеля «Амбассадор» у Мариинского театра, чтобы поделить по-честному все свои активы. Как впоследствии установили суды, Прокопцов первым подписал целую пачку договоров, по которым он по номинальной стоимости продал Терентьеву доли в общих компаниях. Когда же очередь подписывать «встречные» договоры дошла до Терентьева (по ним Прокопцов должен был получить доли в других общих компаниях), тот встал и покинул помещение лобби-бара. Так началась корпоративная война, которая не затихает до сих пор. Терентьев сейчас находится под домашним арестом по одному из семи уголовных дел, инициированных его оппонентом и налоговой. А арбитражный суд после года разбирательств признал подписанные Прокопцовым договоры притворными: мол, они являлись составными частями сделки по разделу имущества между партнерами, и без второй части «встречных» договоров первая часть недействительна.
Пока шел «главный» спор, доставшиеся по подписанным договорам Терентьеву компании успели произвести почти безвозмездное отчуждение в пользу офшоров нескольких десятков элитных квартир, двух отелей, базы отдыха и нескольких земельных участков в Петербурге. Прокопцов, восстановив свои права на доли в компаниях, оспорил вывод активов — и тоже по основаниям притворности.
Автор: Павел Горошков